Генетики исследовали и выявили кавказские корни народов Евразии.

В статье, опубликованной в журнале Nature, международная группа исследователей, включая специалистов из России под руководством Вольфганга Краузе из Института эволюционной антропологии Макса Планка (Германия), провела анализ 131 человеческого генома из 38 археологических памятников Кавказа и его окрестностей. Также были представлены 84 новые радиоуглеродные датировки, охватывающие период с мезолита — седьмого тысячелетия до нашей эры.

Геномы условно разделили на два кластера — «кавказский» и «степной», что позволило выяснить их происхождение и проследить генетические линии, ставшие основой пастушеских обществ Причерноморья и Прикаспия. Это дало много материала для размышлений о расцвете и угасании степной культуры в этом регионе.

Выяснилось, что еще до неолитической революции население южной и северной частей Кавказа имело генетические различия, что вполне объяснимо, так как Большой Кавказский хребет представляет собой естественный барьер для взаимодействия народов. На Северном Кавказе преобладали линии охотников-собирателей с заметным влиянием восточных народов. Например, самый древний образец из пещеры Сатанай в Прикубанье, датированный шестым тысячелетием до нашей эры, больше схож с образцами из Карелии и Самары, чем с образцом с территории Украины. На юге в то время наблюдалось значительное смешение с земледельцами Анатолийского полуострова.

Исследователи не обнаружили признаков южного генетического наследия в северных образцах, что ставит под сомнение гипотезу о миграции из региона Плодородного полумесяца. Эта гипотеза возникла не на пустом месте, а на основе сходства каменных индустрий.

Спустя тысячу лет появляются генетические линии, характерные для первых пастушеских обществ в предгорьях Северного Кавказа. Эти общества также оставили первые курганные постройки, в которых прослеживается влияние южных народов Кавказа и их предков из Анатолии.

Далее на севере, в Причерноморье и Прикаспии, начинают развиваться «степные» генетические линии с более древним наследием охотников-собирателей, без влияния «южан», но с примесью из восточных регионов Черного моря. С тех пор контакты между «кавказским» и «степным» кластерами становятся постоянными.

Формирование пастушеских обществ, включая ямную культуру, исследователи связали с активным обменом между «кавказом» и «степью». Это привело к возникновению особой мобильной традиции, носители которой разработали повозку, молочное скотоводство и коневодство.

Пик развития скотоводческих обществ в степи пришелся на ранний и средний бронзовый век. Эти общества существовали на протяжении двух тысяч лет, что отразилось на генетической стабильности. Однако около второго тысячелетия до нашей эры начался активный приток генов из других популяций, что совпало с угасанием степного кластера. Возможно, как предположили авторы исследования, древние пастухи слились с современными обществами Кавказа.

Изучение сложных взаимодействий между древними народами Кавказа, подчеркнули ученые, способствует лучшему пониманию истории формирования основных «игроков» бронзового века, таких как майкопская, ямная и куро-араксская культуры, которые оказали значительное влияние на формирование популяций Европы и Азии.